«Каскад» и «Омега» - Страница 7

На этом рубеже стояли еще дней десять. Затем командир полка собрал офицеров и объявил, что дивизия окружена и надо выбираться из окружения по батальонно. Бросили технику и все, что мешало идти. Через две недели солдат трудно было узнать — оборванные, голодные, изможденные. Появились дезертиры. Александру трудно было поддерживать дисциплину.

Когда на пути остатков батальона оказалась деревня, комбат приказал Александру разведать обстановку.

Александр был одет в солдатскую фуфайку, скрывшую его лейтенантские петлицы. Мучил голод. В карманах брюк были немецкий парабеллум и граната. Таким он появился на своем первом разведывательном объекте. Деревня была небольшая — 14,15 дворов. Александр подошел к первому дому. Услышав шум, остановился. Немного кружилась голова, которую не покидали мысли о еде. Рывком распахнул дверь и замер. Перед ним открылась неожиданная картина. За столом сидели семь гитлеровцев и ели картошку. Возле каждой тарелки с картошкой стояли красные банки со сливочным маслом. Александр застыл от неожиданности и от близкого к голодному обмороку состояния, а более всего — от мучительного чувства несправедливости. Мелькнула мысль о гранате, но мышцы не повиновались.

Немцы не тронули Александра, видя в нем лишь еще одного из неоднократно попадавшихся им ранее оборванцев. Они, посмеиваясь и показывая на него пальцами, о чем-то мирно говорили между собой. Затем ему приказали выйти из комнаты и сесть на крыльце. “Неужели это конец?..”

Вдруг на пороге появилась хозяйка дома с двумя полными ведрами на коромысле. Она сразу же оценила ситуацию. Вылив воду в бочку, молча протянула пустое ведро Александру. Он с благодарностью и пониманием взял его и вышел со двора. Затем побежал так быстро, как никогда потом не бегал в жизни.

Прибыв на место стоянки, он доложил комбату результаты разведки.

Выслушав Александра, комбат взъярился:

— Сколько немцев в других домах? Сколько немцев в деревне? Куда нам идти дальше? Ты струсил, ты не ликвидировал их, ты не бросил гранату!..

Александр онемел. После пережитого, после недавнего спасения он не ожидал такого исхода.

Комбат приказал:

— Бери остатки своего взвода и иди в деревню.

Если вернешься, не сделав то, что ты обязан был сделать сразу, я тебя расстреляю.

В глазах потемнело. Все остальное Александр делал почти автоматически. Собрал солдат, и врассыпную они двинулись назад к злополучному дому. Немцы успели обстрелять их на подходе.

Александр сумел подкрасться к окну дома и швырнуть внутрь связку гранат РДГ, которую он подготовил заранее. Взрыв был оглушительный. Семеро немцев, находившихся внутри дома, были убиты и провалились вместе с полом в погреб дома.

Но эта маленькая победа досталась слишком дорогой ценой. Александр увидел тяжелораненую хозяйку, из ее спины торчала ручка гранаты. Он хотел помочь ей, взял на руки. Так у него на руках она, его спасительница, и скончалась. Александр похоронил в одной могиле хозяйку и двух своих солдат, погибших при штурме дома.

Прошли годы. Много раз пытался Александр найти деревеньку, где была эта могила. Но то ли немцы ее сожгли, то ли другое пламя войны слизало ее бесследно.

После выхода из окружения и воссоединения своих частей 186-я стрелковая дивизия получила задачу укрепиться на линии фронта, проходившей по территории Калининской области. Старший лейтенант Лазаренко был назначен командиром 3-го стрелкового батальона, который удерживал пятикилометровую полосу у населенного пункта Молодой Труд. Солдаты батальона ’’вгрызались в землю”, укрепляли позиции, строили дзоты (деревянно-земляные огневые точки).

Однажды гитлеровцы силами целого полка решили осуществить разведку боем. По каким-то соображениям они попытались проникнуть в расположение наших войск по противотанковому рву, напротив которого находился один из дзотов.

Наводчиком станкового пулемета этого дзота был старшина Беспалов, могучий русый сибиряк с шикарными, почти буденновскими усами. Он-то и сыграл главную скрипку в том почти трехдневном бою у противотанкового рва. Заслонил русский богатырь свою землю на этом участке. Каждый день старшина Беспалов докладывал комбату результаты боя и обстановку на месте главного прорыва немцев, и каждый день Александр держал командование полка в курсе о ходе операции. Поэтому после окончания боев представление старшины Беспалова к ордену Красной Звезды не стало неожиданностью. Беспалов был приглашен к комбату для заключительной беседы. Кроме него и комиссара батальона на беседу пришел старший лейтенант из СМЕРШа, курировавший это подразделение. Казалось, ничего не предвещало беды, но под конец беседы все время молчавший старший лейтенант вдруг приказал старшине Беспалову вывернуть карманы и положить на стол их содержимое. Среди всяких мелких вещей на стол легла какая-то бумажка, оказавшаяся немецкой листовкой с призывом добровольно сдаться в плен. Беспалов попытался оправдаться, объяснив, что листовку подобрал для самокруток. В доказательство он показал на аккуратно оторванный уголок листовки. Но побагровевший старший лейтенант из СМЕРШа закричал, что Беспалов — предатель и изменник. Беспалова арестовали и под конвоем увели в штаб полка.

Через несколько часов комбату приказали построить около его землянки по пять солдат от каждой роты. Появился старший лейтенант из СМЕРШа и арестованный